Во втором 1892 года издании «Охотничьего календаря» Л.П. Сабанеева нет ни слова о Лебо, зато написано: «В Бельгии лучшим оружейником считается, однако, не Франкотт, как полагают у нас, а Бодсон, ружья которого имеются у очень многих садочных стрелков-бельгийцев». Но уже в прейскуранте оружейного магазина А. Биткова на 1905 год читаем: «Оружейник Август Лебо – это новейшая звезда на горизонте оружейного искусства, и среди таких величин, как Пёрдэ, Галан а Галан (вероятно, Голланд-Голланд — Прим. автора), он занял равное им место; его гениальность оценили по достоинству Императоры России, Германии, Испании, а также другие особы императорских и королевских фамилий охотятся с ружьями, изготовленными мастерской Лебо. Более лучшей славы едва ли когда-нибудь достигал какой бы то ни было художник-оружейник. Август Лебо состоит поставщиком вышеупомянутых Высочайших особ, и это – его лучшая рекомендация». Сильно сказано, но вот незадача: «новейшая звезда» скончалась в 1896 году. В 1910 году прейскуранты многих российских магазинов, торговавших оружием под маркой «Август Лебо», содержали панегирики по поводу «бельгийского Пёрдэ» и «знаменитого мастера». В книге «Современное дробовое охотничье оружие», изданной редакцией журнала «Охотничий вестник» в 1913 году, написано: «Лебо, по справедливости, должен считаться первым мастером Льежа», хотя к тому времени Огюста Лебо 17 лет как не было в живых. С тех пор ничего не изменилось. Миф о «знаменитом мастере» благополучно дожил до наших дней.

Огюст Лебо.

Автор единственной книги о «Лебо-Куралли» Марко Нобили (Marco E. Nobili) в более чем скромной по размеру главе, посвящённой Огюсту Лебо, написал: «Огюст Лебо…был человеком широкой культуры и занимал общественные должности в качестве члена министерства труда*, а также вице-президента** административной комиссии Льежского испытательного центра…он умер холостым и бездетным в 1896 году. Двумя годами ранее на выставке в Антверпене он получил почётный диплом фабриканта*** и был награждён королём рыцарским крестом ордена Леопольда****». Ещё одна цитата из книги Нобили: «Огюст Лебо был пионером в регионе Льежа в создании изящного оружия. Уважаемый даже своими конкурентами, он считался «оружейным Маэстро» в самом широком смысле этого слова».

*Министерство называлось «Ministère de l’industrie et du travail», то есть промышленности и труда. «Общественники» в министерстве не числились. Возможно, имелась в виду комиссия, созданная по указу короля для изучения положения промышленных рабочих после волнений в Льеже в марте 1886 года. Комиссия работала с 15.04.1886 по 04.06.1887 г.

**Согласно некрологу Лебо в конце жизни был президентом административной комиссии испытательного центра огнестрельного оружия (Banc d’Epreuves des Armes à Feu), хотя по должности этот пост должен был занимать мэр Льежа.

***В действительности Diplomes de grand prix (диплом гран-при).

****Орден Леопольда для гражданских лиц, как и для военных, имел 5 степеней (по возрастанию): кавалер, офицер, командор и тд. Огюст Лебо был кавалером ордена.

Из книги Фердинанда Куралли «Les Armes de Chasse et Leur Tir» (1931 г.): «Огюст Лебо — фабрикант оружия, которым по праву гордится оружейная индустрия Льежа». Это всё, что счёл нужным написать преемник «маэстро», сославшись на слова умершего к тому времени Жюля Гриволя (Jules Grivolat, фабрикант оружия, секретарь городской палаты Союза производителей оружия и директор оружейного музея в Сент-Этьене). Ещё раз. Человек, который называл себя «первым сотрудником» Лебо, который раскручивал эту фамилию как часть марки престижного оружия, упоминает бывшего «шефа» в перечне прочих лиц в конце книги и при этом цитирует покойного Гриволя из Сент — Этьена. Собственно, такие «нюансы» и «нестыковки», помимо сугубо оружиеведческих, много лет назад подвигли вашего покорного слугу взяться за исследование всего, что связано с Лебо и Куралли.

Льеж, rue d`Archis, 34

1 марта 1871 года трибунал (суд) по гражданским делам рассмотрел иск товарищества братьев Лебо к компании «Cahen-Lyon et Cie» (Каше-Лион и Ко). Братья утверждали, что ответчик изготавливал и продавал в Бельгии контрафактные винтовки Шасспо. Суд братья Лебо проиграли.

Из общего сборника юридических актов Королевства Бельгия: «Роспуск компании братьев Ж. и О. Лебо, Льеж. Перед г-ном Луи Дельбуйемом, нотариусом в Льеже,…предстали: г-н Жюль Лебо и г-н Огюст Лебо, оружейные фабриканты, проживающие в Льеже, улица д’Арши, 34, которые объявили о расторжении с 23 ноября прошлого года полного товарищества, которое было образовано между ними под фирмой «J. at A. Lebeau freres» для производства изящного и военного оружия, а также для продажи оружия и всякого охотничьего снаряжения, согласно условиям частного договора от 31 декабря 1862 г., зарегистрированного в Льеже 30 января следующего года,…записано 2 февраля 1876 года».

1 февраля 1876 года нотариус зарегистрировал договор коммандитного товарищества «Lebeau freres et Cie.» («Братья Лебо и Ко»), заключённый 23 ноября 1875 года между братьями Лебо и инвестором, которого звали Шарль Минетт (Charles Minette). Юридическое лицо было учреждено по адресу: rue d`Archis, 34 вместо зарегистрированного по тому же адресу товарищества братьев Жюля и Огюста Лебо. Новая компания создавалось на 15 лет до 23 ноября 1890 года с целью производства и торговли огнестрельным оружием (изящным и боевым), а также всем, «что к нему прилагается». Инвестор вносил 100 тыс. франков. Братья могли распоряжаться средствами в пределах 10 тыс. франков. В договоре были прописаны условия, при которых инвестор мог распустить товарищество, например, в случае регулярных убытков.

Всему этому предшествовали события, нашедшие отражение в протоколе заседания комиссии по государственным закупкам (Сommission des marchés) Национального собрания Франции от 28 февраля 1873 года. Опрашивались лица, причастные к контрактам, заключённым от имени комитета обороны Жиронды и муниципалитета Бордо во время франко-прусской войны 1870-1871 годов. Об этой истории вряд ли кто-то знает, поэтому остановлюсь на ней подробнее.

Для обороны Бордо в ходе катастрофической для Франции франко-прусской войны срочно требовалось стрелковое оружие и патроны. Этим вопросом занимался заместитель мэра Бордо Жильбер (Gilbert) вместе с инженером военно-морского флота Лемуаном (Lemoyne) и предпринимателем Лароком (Laroque). Ларок торговал в Сенегале и знал оружейных коммерсантов братьев Лебо из Льежа, поставлявших ему кремнёвые ружья. В сентябре 1870 года произошла встреча, на которой Лебо заверили Ларока, что они смогут найти оружие в нужном количестве и решат вопрос с его доставкой. И то, и другое сделать было весьма непросто, поскольку Бельгия соблюдала нейтралитет. Ларок сообщил Жильберу, что Лебо поставят 10000 винтовок Шасспо по 118 франков. За каждый ствол Ларок планировал получить комиссионное вознаграждение от Лебо и возмещение расходов от Жильбера. Он отправился в Льеж, куда должен был прибыть с деньгами Лемуан. Лемуан являлся доверенным лицом, наделённым неограниченными полномочиями потратить 1.5 млн. франков, которые он перевозил в виде наличных банкнот, но при этом был дилетантом в оружейном бизнесе. Он был знаком с каким-то важным лицом в Голландии, фамилия которого умышленно не названа в протоколе. Этот человек был представлен Жильберу и пообещал «сделать всё, что можно сделать».

Семья Лебо имела дом в Серене, пригороде Льежа, на rue de la Barrière, 80. Лемуан, прибыв в Льеж и разыскивая братьев Лебо по этому адресу, нашёл запертый дом. Тогда Лемуан отправился в Брюссель, где с подачи своего голландского знакомого заключил договор с Эдуардом де Бомоном*. Лемуан полагал, что покупает винтовки Бомона. Однако единственное место в Европе, где готовое оружие приемлемого качества можно было найти в нужном количестве, оказалась оружейной компанией Malherbe (Малерб), находившейся в процессе ликвидации. Об этом знали де Бомон и братья Лебо, но об этом не знал Лемуан. Он не знал также, что де Бомон приобрёл 2800 винтовок Шасспо по 94 франка за штуку у посредника, который купил их у компании Malherbe по 78 франков. Самому Лемуану каждая винтовка обошлись в 128 франков (108 — де Бомону плюс 20 — доставка). Были ещё потери в 3% на обмене французских банкнот. Когда о сделке узнали братья Лебо, то «они были в ярости» и пообещали «помешать этому оружию покинуть территорию Бельгии». Неизвестно, выполнили ли они своё обещание, но правительство Бельгии арестовало винтовки, проданные Бомоном.

*Edouard de Beaumont, оружейный фабрикант, создатель винтовки, находившейся на вооружении голландской армии.

6 октября 1870 года между Лемуаном и братьями Лебо, утверждавшими, что они — агенты компании «Peabody» (Пибоди)*, был подписан договор на поставку из США винтовок Пибоди на сумму 540 тыс. франков и 1 млн. патронов к ним, а также 4 тыс. винтовок Шасспо из Европы. 18 октября Ларок организовал встречу Жильбера с кем-то из Лебо. Была достигнута договорённость, по которой братья Лебо брали обязательство скупить до 5 ноября всё, что можно было достать в Льеже на тот момент. Жильбер дал Лебо рекомендательное письмо к Жюлю Ле Сену (Jules Le Cesne), председателю комитета по оружию при министре внутренних дел Франции Леоне Гамбетте (Léon Michel Gambetta)**. Для финансирования покупки винтовок Шасспо Жильбер передал Лароку 200 тыс. франков. Вместо того, чтобы, согласно инструкции Жильбера, задепонировать эти средства в банке и расчитываться с Лебо по мере исполнения контракта, Ларок передал все деньги братьям Лебо, объяснив это тем, что знал их как честных людей, которые всегда выполняли свои обязательства, а письмо Жильбера с инструкциями он не получил. На вопрос: почему тогда Лебо поставили только 684 винтовки вместо 4000, — Ларок ответил, что качественного оружия больше не было, а металлолом братья Лебо поставлять не хотели.

*В действительности винтовки конструкции Пибоди (Henry O. Peabody) выпускала Providence Tool Company.

**При встрече Ле Сен заявил Лебо, что не нуждается в их услугах.

На заседание комитета Ларок привёл одного из братьев, рассказавшего, что, договариваясь с комитетом обороны Бордо, они рассчитывали на винтовки компании Малерб, ликвидатор которой готов был продать их по 80 франков. Малерб хотел задаток в 25 тыс. франков, на что ему было сказано, что «перевозчик денег может умереть по дороге», имея в виду Лемуана. По словам Лебо, винтовок у них не оказалось потому, что Лемуан провёл десять дней в Брюсселе. За это время оружие ушло к посреднику. Убедительного ответа на вопрос, почему при такой потенциальной прибыли братья не захотели рисковать собственными 25 тыс. франков, комиссия не получила.

По контракту с Лемуаном в присутствии Ларока было задепонировано 515 тыс. франков для оплаты за 2.5 тыс. винтовок Пибоди и патронов из США. Первый пароход прибыл в Бордо, однако, за второй пароход консул Франции в Нью-Йорке, занимавшийся экспедицией грузов, потребовал комиссионные, оплачивать которые братья отказались. Лебо привёл разные аргументы, которые оправдывали неисполнение договорных обязательств, в том числе такой: «Если бы мы были нечестными людьми, то взяли бы деньги и переехали в Италию». На заседании комитета было озвучена выдержка из письма, в котором кто-то из Лебо жаловался, что Лемуан «вырвал состояние из его рук».

Револьвер с надписью на стволе «Lebeau Freres Brevetes». Фото: rockislandauction.com

Одноствольное ружьё со съёмным стволом («canon mobile») с клеймом «L & C B tes».

В 1863 и 1866 годах братья Лебо получили два патента на улучшения в конструкции револьвера и карабина. Патенты 1871 и 1872 годов связаны с применением металлической гильзы в винтовке Шасспо. В 1873 году был запатентован усовершенствованный механизм револьвера (бельгийский патент №43144 от 23.08.1873 и французский патент № 101082 от 8.11.1873 года). В 1881 году был получен патент на складной спусковой крючок для карманного револьвера, а в 1882 году — патент на экстрактор. До наших дней дожило приличное количество разных револьверов с надписью «Lebeau freres et Cie» на стволе и клеймом «Lebeau Freres Brevetes». За братьями Лебо числился патент от 23 февраля 1876 года на однозарядное охотничье ружьё с отъёмным стволом (fusil de chasse a un coup a canon mobile). Оружиевед В.Е. Маркевич написал, что ружьё было известно под названием «Браконьер»*. Эти очень лёгкие дробовики кроме стандартного набора клейм имеют ещё одно оригинальное клеймо «L & C B tes», означающее «Lebeau et Cie Brevetes».

*В действительности ружьё было предназначено для путешественников.

Пушка Рамы IV из коллекции Национального музея в Бангкоке.

Братья Лебо брались за исполнение самых экзотических заказов. «Гвоздём» экспозиции Национального музея в Бангкоке любители оружия считают пушку-револьвер, дизайн которой, как уверяют тамошние музейщики, придуман королём Сиама Рамой IV. Чего только не написано про этот предмет! На самом деле пушка изготовлена из бронзы, её длина 1.5 м, вес 225 кг, диаметр барабана на 20 зарядов — 20 см, диаметр канала 2 см, стреляла круглыми пулями. То есть, несмотря на величественный вид, это просто большой револьвер Лефоше 10-го калибра на колёсах. Пушку закончили в январе 1869 года. Исполнителями по контракту были братья Лебо из Льежа. Рама IV своё детище не дождался, поскольку скончался в октябре 1868 года.

Был ли бизнес братьев Лебо успешным? Документы говорят об обратном. 12 июня 1879 года по иску старого партнёра Ларока начался процесс банкротства «Lebeau Freres et Cie». Выяснились, что ему были должны лично братья Лебо. Были и другие кредиторы. 10 июня 1880 года суд признал братьев Лебо банкротами. В решении суда есть интересная подробность: «…общеизвестно, что ответчики были торговцами по крайней мере до 4 февраля 1880 года, даты, когда они назвали себя фабрикантами оружия в акте, полученном г-ном Реми, нотариусом в Льеже…»

Самый первый вариант револьвера под маркой «The Puppy».

С 1881 по 1887 год в льежском испытательном центре огнестрельного оружия числился Жюль Лебо (то есть от него поступало оружие на испытание). 24 мая 1881 года в коммерческом суде Льежа «оружейный фабрикант» Огюст Лебо зарегистрировал (рег. №240) образец револьвера «…ввиду права собственности на модель оружия, пропорции которого и составляющих его частей, а также их размеры были тщательно рассчитаны. Оно (это оружие — Прим. автора) может быть только в вышеуказанных размерах. Таким образом, марка состоит одновременно и в самой модели, и в слове «The Puppy» («Щенок» — Прим. автора), которое должно быть нанесено в углубление на корпусе револьвера». С 1887 года в льежском испытательном центре огнестрельного оружия числился уже Огюст Лебо всё с тем же адресом: rue d`Archis, 34. Что случилось с Жюлем Лебо, выяснить пока не удалось. В 1894 году на Всемирной выставке в Антверпене участниками бельгийской экспозиции были два Лебо: Огюст Лебо из Льежа, представлявший охотничьи ружья и револьверы, и Жюль Лебо из Брюсселя, экспонировавший газовые лампы с рекуперацией воздуха. Были они братьями или однофамильцами, выяснить не удалось.

Объявления о смерти Огюста Лебо в Gazette de Liége от 24 июля 1896 года.

В своём первом завещании от 20 ноября 1890 года Огюст Лебо оценил накопленный им капитал в 137000 франков. В завещании от 18 июня 1894 года единственными наследниками были названы: жена Шарля Бере (Charles Beuret), урождённая Каролина Гардинн (Caroline Gardinne), а также Фернан, Карл и Рене Лебо (Fernand, Carl et Rene Lebeau). В завещании от 26 декабря 1894 года был записан узуфрукт (право пользования и получения дохода) для Марии Лебо (Marie Lebeau) на 45 тыс. франков, собственниками этих средств становились дети Жюля Дельежа и Леони Лебо (Jules Deliege et Leonie Lebeau). В мае 1894 года от Лебо ушёл Гийом Дефурни*, который в соответствии со справкой, подписанной Лебо, отвечал в его «бюро» за производство. Шарль Фердинанд Огюст Лебо** скончался от апоплексического удара 23 июля 1896 года в возрасте 57 лет и был похоронен 24 июля на кладбище Робермон (Cimetière de Robermont)

*Guillaume Defourny, двоюродный брат Антуана Жозефа Дефурни (Antoine Joseph Defourny), «фабрикант» охотничьего оружия под маркой «Defourny – Sevrin».

**Шарль Фердинанд Огюст Лебо родился 24 марта 1839 года в Аржанто. Его родителями были Туссен Жозеф Лебо и Мария Терезия Кулон. По словам Куралли, Лебо умер «холостым». Пока не удалось выяснить, так ли это, и кем приходились ему Мария, Леони, Фернан, Карл и Рене Лебо.

Он никогда не был ни «мастером», ни «художником — оружейником», как писали в дореволюционных прейскурантах. Шарль Фердинанд Огюст Лебо (Август Лебо) был оружейным коммерсантом и «фабрикантом», коих в Льеже числилось великое множество. Несомненно, наибольший интерес для специалистов, коллекционеров и любителей охотничьего оружия представляют ружья под маркой Лебо, выпущенные при его жизни*, естественно, если бы таковые были найдены.

Фотографии из книги «Lebeau — Courally Guns & Rifles maker since 1865».

Механизм ружья с интерцепторами под маркой Лебо.

Ружья с декоративными боковыми пластинами под маркой Лебо. Вверху — из книги «Lebeau — Courally Guns & Rifles maker since 1865», в середине — ружьё №30882 из частной коллекции, внизу — ружьё № 30876 из музея искусства и промышленности в Сент-Этьене. Красным выделено характерное оформление рычага затвора.

В книге Марко Нобили** имеются снимки бескурковых горизонталок, которые он назвал «ружьями Огюста Лебо». К сожалению, откуда автор их взял, узнать уже не получится, поскольку Нобили скончался около 10 лет назад. На снимках мы видим ружья с «крыльями» на колодках и замками типа «бокслок». Две модели с предохранителями Гринера, одна — с декоративными боковыми пластинами. Все бокслоки имеют одну особенность — интерцепторы, оси которых хорошо различимы на боковинах колодок. Ружьё с декоративными пластинами №30882, идентичное тому, что на фотографии из книги Нобили, мне довелось когда-то атрибутировать. В механизме его замков тоже были интерцепторы. На стволах имелись надписи: J.M. Larderet arquebusier de S.M. L`Empereur a St Petersbourg (Ж.М. Лардере оружейник Его Величества Императора в Петербурге) и Aug_te Lebeau fab_nt a Liege (Огюст Лебо фабрикант в Льеже). Ружья «Августа Лебо» на 2-й выставке охотничьего оружия 1897 года в С.-Петербурге, то есть на следующий год после смерти Огюста Лебо, представлял Лардере. В испытаниях участвовали 8 ружей с пятизначными номерами (30880, 31047, 31292, 31418, 31440, 31462, 31848 и 31873) и одно с номером 500***. Очевидно, что ружьё №30882 из этой же серии, и оно было выпущено не позднее 1897 года. Аналогичное ружьё №30876 с более простой отделкой находится в экспозиции музея искусства и промышленности в Сент-Этьене. Интересно, что рычаг затвора ружей № 30882 и № 30876 такой же, как у ружья из книги Нобили.

*Огюст Лебо скончался 23 июля 1896 года.

**Marco E. Nobili, «Lebeau — Courally Guns & Rifles maker since 1865», Editrice Il VOLVO srl, Milano, 1997

*** «Псовая и ружейная охота» книга XII, октябрь 1898 года.

Император Николай II и императрица Александра Фёдоровна  на охоте. Имение Спала. 1899 год.

Как тут не вспомнить про фотографию из каталога компании «The Webley – Lebeau – Courally. Continental fire Arms Co. Ltd», подписанную: «Его Величество Николай II, Император России охотится с парой ружей Лебо-Куралли, No 31831 и 32». Всё та же пятизначная нумерация и та же серия номеров. Очевидно, что эти ружья тоже были выпущены до 2-й выставки 1897 года. Не будем придираться к «Лебо — Куралли» в тексте под снимком, действительно, такой марки в то время ещё не было, тем не менее, утверждать, что эта пара вышла при жизни Огюста Лебо, я бы не стал.

Ружьё «Auguste Lebeau. Liege» № 213 и его замок. Бельгийские клейма выделены красным. Фото: А. Веселов

В 1860 году в Старогазетном переулке Москвы открылся оружейный магазин, принадлежавший немцу Ивану Ивановичу Шенбрунеру (он же Непомук Иоганн Шёнбрунер). По его заказу Лебо выпустил курковое ружьё 12 калибра №213 в исполнении bar-in-wood. На дамасковых стволах имеются надписи: «Auguste Lebeau. Liege» и «Fait pour J. Schouenbruner. Moscou». Последняя говорит о том, что ружьё, вероятно, было заказано не позднее 1892 года. Дело в том, что в 1891 или 1892 году зять Шенбрунера, Эмиль Оттович Бернгард, переименовал семейное предприятие в торговый дом «Э. Бернгард и Ко, преемники И.И. Шенбрунера», после чего на заказанных ружьях надписи с фамилией Шенбрунер, судя по всему, не ставились. Помимо бельгийских контрольных клейм (Perron de Liège), которые набивались после испытания полностью готового ружья, и клейм контролёра, на стволах есть лондонские клейма первого испытания дымным порохом. Такой набор клейм характерен для ружья, испытанного до 11 июля 1893 года****. Похоже, дробовик прибыл из Англии в «белом» виде, и был доведён до продажных кондиций в Льеже. Кто производитель? Скорее всего — компания «W & C Scott and Son» из Бирмингема. Такие покупали под осадку и отделку не только оружейники Соединённого Королевства, но и, например, Франц Мацка из С.-Петербурга. По большому счёту, ружьё № 213 — единственное из известных мне, о котором с большой вероятностью можно говорить, что оно вышло при жизни Огюста Лебо.

Ружьё под маркой Лебо № 878

Существует ружьё с трёхзначным номером 878 и надписью «Aug. Lebeau Fait pour J.M. Larderet arq_r de Sа Mageste L`Empereur a St Petersbourg». У него замки на боковых основаниях, а ствольный блок 20 калибра собран из «демиблочных» (сhopper lump) заготовок компании Армстронг Витворт (Armstrong Whitworth & Co). Несмотря на то, что ружьё изготовлено в Льеже, на нём нет бельгийских клейм, зато имеется полный набор английских. В соответствии с трёхзначной нумерацией его можно было бы отнести к ружьям до 1896 года, если бы не два существенных момента: наличие клейма испытания нитро-порохом, введённого в 1904 году, и эжекторов, патент на которые Генри Голланд и Томас Вудвард получили в 1907 году.

Киплауф № 3482 великого князя Михаила Александровича Романова из коллекции Гатчинского арсенала.

Ещё одно ружьё, выпущенное, вероятно, при жизни Огюста Лебо, — одноствольный киплауф №3482 великого князя Михаила Александровича Романова из коллекции Гатчинского арсенала. На стволе ружья имеется надпись «J. Larderet arq-e de S.M. l`Empereur a St Peterbourg Fait par Auguste Lebeau a Liege» (Ж. Лардере оружейник Его Величества Императора в Санкт-Петербурге Изготовлено Огюстом Лебо в Льеже) и клеймо «L & C B tes» (Lebeau et Cie Brevetes). Клеймо «R под короной» (нарезной ствол) говорит о том, что ружьё было поставлено Лардере не ранее 1894 года****.

Вернёмся к нумерации. Получается довольно любопытная картина: около 1892 года — трёхзначный номер, 1896 год и позднее — пятизначный. На 2-й выставке оружия 1897 года в С.-Петербурге, помимо Лебо, пятизначные номера были у ружей Льежской мануфактуры (Manufacture Liégeoise d’armes à Feu) и компании «Auguste Francotte». «Фабрикант» Огюст Лебо ни при каких условиях не мог за 4 года нарастить выпуск оружия в 100 раз. Ружьё № 878 вообще не укладывается ни в какую схему, поскольку в 1900 году у Куралли была пятизначная нумерация, начинавшаяся с номера 33168*****.

**** «L’Epreuve Des Armes a Feu a Liege 1672-1972», Claude Gaier, 1972

*****Для справки. С 1900 по 1914 год под маркой Lebeau — Courally было выпущено 6494 ружья.

Manufacture Liegeoise d`Armes a Feu. 1890 год.

Оставим на некоторое время Лебо и поговорим о Льежской мануфактуре. Manufacture Liegeoise d`Armes a Feu S.A. — удачный пример прихода крупного капитала в оружейную отрасль Льежа. Компания начала свою деятельность 1 января 1866 года. Восемь учредителей собрали уставной капитал в размере 1,5 млн. франков. К 1892 году на rue Vertbois 52-54 было завершено строительство новой фабрики с паровой машиной, которая включала в себя: механический цех, мастерскую по изготовлению ствольных блоков и подгонке у ним колодок, мастерскую охотничьего оружия высокого разбора и садочных (спортивных) ружей, мастерскую рядового оружия, мастерскую по изготовлению целевых винтовок и разных пистолетов, мастерскую по изготовлению револьверов всех систем и мастерскую по производству экспортного оружия. Там же располагалась администрация и магазин. В 1892 году в Нессонво был построен цех с паровой машиной для изготовления стальных и дамасковых стволов. Общее число работавших составляло от 700 до 800 человек. Ни одна из оружейных компаний Льежа не имела такого же широкого ассортимента выпускаемой продукции и не обеспечивала столь же выгодного соотношения цены и качества, как Льежская мануфактура. Мастерская экспортного оружия производила дешёвые дульнозарядные ружья с капсюльными замками, предназначенные для поставок в Центральную и Южную Америку (главным образом в Бразилию). Кроме разнообразного «огнестрела» выпускались гильзы, брандтрубки, части к автоматическому оружию, мусорные контейнеры, капканы, кавалерийские шпоры и другие изделия из металла.

Справка, выданная Гийому Дефурни Огюстом Лебо. Адрес: 52, rue Vertbois.

Из каталога Всемирной выставки в Антверпене (1894). Адрес: 54, rue du Vertbois.

Рассказывать про Льежскую мануфактуру (ML) я начал неспроста. Дело в том, что адрес «фабриканта» Огюста Лебо совпадал с адресом новой фабрики ML на rue du Vertbois, 52-54. На бланке справки, выданной Гийому Дефурни в 1894 году, адрес: rue du Vertbois, 52. В каталоге Всемирной выставки 1894 года адрес: rue du Vertbois, 54. Разумеется, можно предположить, что Лебо арендовал там мастерскую или что он даже стал акционером компании. Никакого подтверждения эти предположения не имеют, но есть факт выпуска Льежской мануфактурой револьвера со складным спусковым крючком по патенту Лебо и с его же защищённой маркой «Puppy», а ещё имеются дробовики под номерами 30876 и 30882, механизм и геометрия колодки которых в деталях совпадают с соответствующими моделями ружей под маркой ML. Единственное отличие — ствольный блок, который у ружей под маркой Лебо спаян из трубок компании Джозеф Витворт (Joseph Whitworth & Co). Впрочем, это не противоречит известным фактам, связанным с использованием стали завода John Cockerill, стволы из которой производства ML прошли всесторонние испытания в 1895 году. Ружьё № 30882 не имеет никаких бельгийских клейм, но имеет полный набор английских. Как оно могло в таком случае покинуть Бельгию? Вероятно, отправка частями, а также наличие на стволах английских клейм первого испытания и надписей, указывавших на английское происхождение трубок, решало эту проблему.

На 2-й выставке оружия 1897 года в С.-Петербурге ружья Льежской мануфактуры с дамасковыми и стальными «коккерилевскими» стволами представлял И.И. Чижов. В испытаниях участвовали дробовики 12 кал. с номерами 61890, 61898, 61902 и 61925, 16 кал. с номерами 61912 и 31893, и 20 кал. с номером 61909. Докладывая об итогах выставки, С.А. Бутурлин заявил: «...Применение стали Коккериль и хороших сортов Дамаска, замечательная точность и однообразие выделки стволов… гарантируют прочность и безопасность, и вообще, хорошую службу и бой ружей «Льежской мануфактуры». …Ружья этой фирмы стоимостью до 430 рублей стояли, несмотря на низкую цену, выше ружей таких прекрасных мастеров, как Мацка». Стоит обратить внимание, что среди пятизначных номеров ружей Льежской мануфактуры, представленных на выставке, имелся номер 31893. Не берусь ничего утверждать, но вполне возможно, что это ответ на вопрос о том, как появилась пятизначная нумерация на ружьях под маркой Лебо. Насколько это соответствует действительности, надеюсь, покажут будущие исследования, а пока просто зафиксируем факт очевидной связи «фабриканта» Лебо с Льежской мануфактурой.

Про «фабрики» таких же «фабрикантов» заведующий охотничьей и починочной мастерской ИТОЗа капитан С.А. Зыбин написал: «Главные силы таких фабрик не в машинах, станках, правильной установке работы, а в большом капитале, направленном для скупки готовых изделий кустарей или отдельных частей для окончательной сборки». Согласно тому же Зыбину, разделение труда было ключевой особенностью и основой процветания оружейной отрасли Бельгии. Если верить Куралли, Огюст Лебо изобрёл способ фабрикации изящных ружей, «составивший школу», то есть имевший последователей. Возможно, он имел ввиду именно разделение труда при производстве охотничьего оружия высокого разбора. Не знаю, так ли это, но то, что Лебо был одним из первых, кто использовал в этом деле международное разделение труда, не вызывает никаких сомнений.

Ещё одна ремарка касается высказывания Л.П. Сабанеева о предпочтении бельгийскими садочными стрелками ружей Бодсона. Возможно, классик пользовался данными начала 1890-х годов. Результаты садочных стрельб в Монако первой половины 1880-х годов говорят о том, что бельгийские стрелки наряду с дробовиками Бодсона использовали курковки Лебо. Однако это были в общем-то единичные случаи на фоне разных «англичан», большую часть которых составляли ружья Purdey. И этот производитель, и подавляющее большинство других использовали продукцию компании «W & C Scott and Son». Огюст Лебо не был исключением.

Оружие под маркой Лебо регулярно получало высокую оценку на международных выставках. В отчёте Всемирной выставки 1876 года, проходившей в Филадельфии, сказано, что компания «Lebeau & Co» из Льежа экспонировала казнозарядные охотничьи ружья и была отмечена «за отличные материалы и качество изготовления по очень низкой цене». В 1878 году на Всемирной выставке в Париже компания «Lebeau Freres et Cie» получила золотую медаль за коллекцию револьверов и ружьё в английском стиле. Далее последовал перерыв. Братья Лебо не участвовали в универсальной выставке 1885 года в Антверпене, где свою продукцию экспонировали 38 компаний и «фабрикантов» из Льежа (Пипер, Франкотт, Бодсон, Рига, Янсон, Мэйён и др.). Никто из братьев не участвовал во всемирных выставках в Барселоне (1888), Париже (1889) и Чикаго (1893). Присутствие оружия Огюста Лебо на антверпенской выставке 1894 года и завоевание гран-при говорит о каких-то существенных изменениях у этого «фабриканта охотничьих ружей и револьверов». Напомню, что в промежутке 1894 — 1896 год, помимо участия после долгого перерыва в международной выставке, случился уход Гийома Дефурни, отвечавшего «в бюро» за производство, а также появились бескурковки с интерцепторами, аналогичные выпускавшимся Льежской мануфактурой, и пятизначная нумерация. Какое отношение к этому могли иметь Куралли и Лардере, раскручивавшие марку «Auguste Lebeau» после смерти «маэстро»? Об этом читайте в продолжении статьи.